Нартов рассказывает, что как-то Петру I и его спутникам довелось наблюдать в лондонском парке Воксхолл единоборство английских боксеров, среди которых выделялся огромный шотландец богатырского телосложения, побеждавший любого, кто осмеливался ему противостоять.

Возвратившись в свою резиденцию, Петр рассказал об увиденном сопровождавшим его в путешествии гвардейским гренадерам и спросил, не хочет ли кто-либо из них померяться силой с лондонским атлетом. На единоборство вызвался мощный, плотного телосложения гренадер, бывалый в Москве часто на боях кулачных и на себя надеявшийся. К сожалению, Нартов не называет имени гренадера, но из рассказа видно, что тот обладал не только огромной силой, ловкостью и бойцовской сноровкой, но и сметкой, расчетливым и умным тактическим мышлением. Понимая, что он встретится с какой-то новой, незнакомой ему манерой боя, гренадер попросил разрешения прежде посмотреть схватки англичан. А приметя все ухватки их, уверял государя, что он первого и славного бойца сразит разом так, что с русскими впредь биться не пожелает.
Петр улыбнулся, довольный уверенностью солдата, но строго спросил: Полно, так ли? Я намерен держать заклад, не постыди нас. Изволь, царь-государь, смело держать. Надейся, я не только этого удальца, да и всех с ним товарищей вместе одним кулаком размечу пообещал гвардеец, а чтобы его слова не выглядели пустым хвастовством, рассказал, что не раз в одиночку с успехом противостоял за Сухаревой башней натиску целой кулачной стены.
Среди нескольких англичан, с которыми Петр I находился в дружеских отношениях, был командовавший на море маркиз Кармартен, сын старого английского политического деятеля Томаса Осборна герцога Лидса. К этому герцогу через несколько дней после описанных выше событий Петр был приглашен на званый обед.
Беседуя с хозяином, царь искусно перевел разговор на английских бойцов, которых недавно видел, и уверенно заметил, что его гренадер первого их витязя победит. За несколько месяцев пребывания в Британии Петр успел неплохо изучить английский характер и точно знал, какой будет ответ. Находившиеся рядом лорды очень почтительно, но вместе с тем твердо заявили, что его высочество, к сожалению, заблуждается. Они совершенно уверены в силе и мастерстве победителя своего, против которого никто стоять не мог. В подтверждение таких слов предлагали даже, если угодно государю, держать заклад. Рассчитывая именно на это, Петр принял пари на крупную сумму в пятьсот гиней, однако счел нужным оговорить, что его солдат придерживается не английской, а русской манеры ведения боя, и предупредил лордов: Но ведайте, господа, что мой боец лбом не бьется, а кулаками обороняется.
Обед у Кармартена состоялся 20 апреля (по сведениям князя Щербатова, который вел Журнал, или Поденную записку блаженныя и вечнодостойныя памяти Государя Императора Петра Великого). Поскольку Петр I на следующий день покинул Британские острова, схватка русского гренадера с англичанином могла состояться 20 или 21 апреля 1698 года.
К сражению был назначен сад Кармартена. Там собрались британские вельможи, вся царская свита и семьдесят гвардейцев, сопровождавших царя в путешествии. Проникло в сад и немало английского простонародья черни, как говорил Нартов.
Вышли бойцы, и все увидели, что внешне петровский солдат значительно уступает шотландскому гиганту. Просто не верилось, что гренадер сможет устоять. К тому же еще до боя англичанин богатырским своим видом, при первом на соперника своего взгляде, уверял уже почти каждого зрителя, что сие есть для него малая жертва. Сама жертва, однако, не проявляла никаких признаков беспокойства.
С первых же секунд поединка шотландец всячески старался вызвать гвардейца на атаку. Но у солдата был выработан свой план боя, и он твердо его осуществлял. В конце концов, уверенный в силе своего коронного удара головой, английский атлет не выдержал и ринулся в атаку сам, целясь поразить противника в грудь. Этот прием неоднократно приносил силачу чистую победу. Зрителям показалось было, что удар дошел до цели, но в последний миг гренадер успел обрушить свой увесистый кулак на нагнутую шею атакующего. Это был удар хорошего тяжеловеса, и шотландец рухнул на землю как подкошенный.
Объективные англичане хотя и были явно огорчены, но встретили убедительную победу русского аплодисментами и хвалили его. А Петр I, никогда не лезший в карман за словом, повернулся к свите и, не скрывая насмешки над таким малопочтенным употреблением головы, сказал: Русский кулак стоит английского лба! Я думаю, он без шеи.
Действительно, всем казалось, что схватка стоила шотландцу жизни. Долгое время он лежал без сознания. Позвали лекаря, и он привел боксера в чувство. Вопреки английскому обычаю справедливый Петр одинаково наградил и победителя, и побежденного. Тот и другой получили по двадцать гиней из выигранного царем заклада. Кроме того, Петр весьма старался, чтобы английского бойца вылечили; сего ради, подозвав к себе лекаря и наказывая о излечении, дал врачу двадцать гиней.
Потом, писал Нартов, государь приказал тут же всем своим гренадерам прежде бороться, а после между собой сделать кулашный бой, чтобы показать лордам проворство, силу и ухватки русских богатырей, чему все собрание весьма удивилось, ибо все находившиеся при Петре Великом в путешествии гренадеры выбраны были люди видные, рослые, сильные и прямо похожи были на древних богатырей.
Итак, русский боец в решительной схватке победил одного из предшественников первого чемпиона Англии легендарного Джеймса Фигга. В сущности, шотландец и сам был тем, кого англичане называли чемпйен, то есть защитник боец, защищающий свою славу сильнейшего. Потерпев поражение, он потерял эту славу. И кто знает, не будь этой схватки с петровским гренадером, быть может, англичане провозгласили бы своего первого чемпиона страны по боксу на два десятилетия раньше
Из книги Г. Шатков, И. Алтухов Жестокие раунды (Страницы истории профессионального бокса), 1979 г. .

Подробнее читайте на anekdotov.net ...

173 +