2019-10-29 00:00 |
В начале 90-х меня занесло в московскую белоснежную 20-этажную свечку посреди парка с озерками, гнутыми мостиками, утками, лебедями и собаками невиданных мною доселе пород. Это была аспирантская общага МГУ, почему-то закинутая аж на метро Речной вокзал, на подступах кШереметово-II.
Мне это здание запомнилось молчаливой улыбкой архитектора, который похоже не понаслышке был знаком с тяжелыми буднями аспирантов, а особенно с их досугом. Это было наверное единственное в мире звенящее здание. Вместо козырька подъезда из свечки выдвигалось обширное фойе с высоченными бортиками. В любой час ночи можно было слышать, как с одного из двадцати этажей об крышу фойе обрушивается очередная бутылка и разбивается на тысячу осколков, приводя в движение все предыдущие. Мощное крещендо сменялось затихающим мелодичным перезвоном.
При моем вселении туда сосед не обрадовался он привык жить один в комнате, отличавшейся казарменным порядком и чистотой. Впрочем, он уже сидел на чемоданах готовился к отъезду в Финляндию для чтения лекций по гранту. Сосед оказался матерым уральским мужичищем, специалистом по дизайну деревянной отделки помещений. К финским лекциям тема его диссертации не имела ни малейшего отношения. Талантливый человек талантлив во всем его угораздило опубликоваться в международном журнале по психологии семейных отношений, после чего он и получил финское приглашение. Забавно, что мужик незадолго до этого как раз развелся, но афишировать это не стал заграничная поездка, да еще для чтения собственных лекций, была тогда пределом мечтаний голодного российского ученого.
Психосемейную его теорию я слышал в последующие годы много раз, но в каком-то убогом виде так из эволюционной теории Дарвина выдернули то, что человек произошел от обезьяны. В устном изложении моего соседа его теория выглядела гораздо лучше и интереснее, чем в последующих пересказах. Из всех млекопитающих мужик выделял малую группу, которая в отличие от каких-нибудь оленей занимается ceкcом круглый год в нее он относил человека и почти всех животных, которыми тот себя окружил собаки, коты, лошади, свиньи, быки, бараны и прочие парно-непарнокопытные, и даже крысы и мыши. Слова кобель, жеребец, котяра и кабан давно стали нарицательными на языках всех народов мира. Далее этот мужик связывал удивительную сообразительность, изменчивость и приспособляемость этой группы млекопитающих с их радостями жизни, и обращал внимание на то, что все они в естественных условиях моногамией не страдают настоящего мачо хватает на весь колхоз, а задача женского пола выбрать то самое мачо, одно на всех, и послать всех остальных нафиг. Эта проблема давно решена в мусульманском мире, а также среди западных поп-звезд и вообще успешных мужиков. Но вот затык в европейской моногамной культуре мужикам принято прятаться.
Девушки не одобряют. И только когда этим девушкам удается настоять на своем, начинается самое страшное ceкcуальная энергия возлюбленного, предназначенная для всей округи в радиусе атомного взрыва, обрушивается на единственную дурную девичью голову. Парень начинает обижаться, что у девушки постоянно голова типа болит, а она что ему только этого и надо. Начинаются семейные скандалы. А всего-то ей надо понять, что со своими идиотскими требованиями супружеской верности она поперла против самой природы. Хуже того упертые на моногамности девушки выбирают лузеров нравом потише, лишь бы верными были, и этим только портят человеческий геном. Я охренел, пока его слушал, и примерно догадался о причинах его развода. То, что этот мужик доказывал, сейчас стало общим местом, но тогда это видимо было последним писком научной моды, по крайней мере для пригласивших его робких наивных финок посетительниц кружка по проблемам семейной жизни. Бедные финки! Перед отъездом я искренне пожелал мужику удачи.
После Финляндии этот суровый уральский парень вернулся совсем мрачный и на остатки грантовых денег пустился по московским ночным клубам. Там он нашел ничего себе девушку, и вскоре я заколебался согласовывать с ним график поочередного пребывания в нашей общей комнате. Выглядел он поначалу офигенительно счастливым, но через пару месяцев стал снова мрачнеть. Наконец он горько пожаловался мне: Черт меня дернул рассказать этой девушке мою теорию при нашей первой же встрече. Теперь она с меня не слезает боится, что другую найду. А мне с ней просто хорошо я же ее люблю. Недавно вот стал головной болью отговариваться, а она смеется.
Подробнее читайте на anekdotov.net ...
