2016-6-19 22:53 |
Выходец из крестьянской семьи с 8 классами образования долгие годы водил за нос МВД и КГБ. Его систему хищения драгоценных камней, при которой хищений как таковых как бы и не было, не смог разгадать даже директор фабрики по производству бриллиантов Игорь Судовский, которого называли "отцом гранильной отрасли страны".
В мае 1981 года на стол Генерального прокурора СССР Александра Рекункова легло письмо от бывшего работника Смоленской фабрики по огранке природных алмазов "Кристалл" Ивана Казакова, осужденного областным судом за хищения драгоценных камней и спекуляцияю валютными ценностями к исключительной мере наказания – расстрелу. Автор послания сообщал, что в обмен на сохранение ему жизни готов написать правдивую и назидательную книгу в трех частях – "Алмазной тропой", "Бриллиантовая лихорадка" и "Расплата".
Казаков ответа не дождался. Власти меньше всего нуждались в публичном покаянии преступника, хватающегося за соломинку: все 150 томов уголовного дела № 22/246, в котором следователи Комитета государственной безопасности изложили технологию хищений на режимном предприятии, получили гриф "Совершенно секретно". Что касается назидания, то для коллективов Смоленской и других фабрик в СССР, входящих в объединение "Кристалл", оно заключалось в самом приговоре облсуда: четыре основных фигуранта самой крупной "бриллиантной аферы" за всю историю СССР [next]находились в камере смертников в ожидании казни.
"Приходя на смену, раздеваешься как в бане догола"
Смоленский "Кристалл" (ныне ОАО "Производственное объединение «Кристалл») сдали в эксплуатацию в 1964 году. Возводили его с советским размахом: он стал одним из крупнейших предприятий Европы по производству бриллиантов. С вводом в строй ограночных фабрик в других регионах СССР за опытом в "бриллиантовую столицу", как окрестили Смоленск, наезжали из Москвы, Белорусссии, Армении и Украины. Не в последнюю очередь новичков отрасли интересовала организация строгого режима на предприятии. На фабрике его называли "голевым".
Чтобы попасть в цеха на смену, работники, раздевшись до трусов и оставив в индивидуальных шкафчиках одежду и обувь, проходили в таком виде через раздельные спецпропусники для мужчин и женщин, где дежурили контролеры, затем в другом помещении облачались в спецовку и обували тапочки. После окончания рабочего дня спецовки возвращалась на место, а обнаженные работники снова дефилировали в спецпропускники, где вычесывали расческой волосы, полоскали над раковиной рот, проходили внешний досмотр и переодевались в свою одежду. Такой порядок во многом сохранился и после появления в цехах различных технических средств наблюдения и контроля.
Раскольщик алмазов Евгений Бабушкин, проработавший 5 лет в "Кристалле" в 90-х годах прошлого века, рассказывал: "В цеха два входа: женский и мужской. Каждое утро людей раздевают до трусов и выдают рабочую одежду. Каждый вечер – раздевают до трусов и выдают гражданскую. Все не так, если где-то в цеху бриллиант вылетает из шлифовального круга. Загорается белым и красным слово «Потеря», и людей раздевают уже догола. Цех пылесосят, мусор сжигают, бриллианты – не горят. Раньше была еще раковина и человек при ней. В раковину плевали. Человек проверял, нет ли в слюне бриллиантов. Потом человека сократили. Как и психолога, который следил, чтоб у рабочих не было срывов. Бабушкин приводит интересную деталь: в цехах не рекомендовалось перешептываться между собой. Об этом ритуале писал в своем блоге и Александр Черняков, который пришел на "Кристалл" в начале 90-х: "Чтобы попасть в цех, нужно для начала пройти спецпропускник. Приходишь, раздеваешься как в бане догола и бодро в одних тапочках шлёпаешь мимо проверяющего в следующую раздевалку. Там уже одеваешься в свой фабричный комплект одежды и только потом проходишь в цех. Точно такой же нудистский променад совершается в конце рабочего дня по дороге обратно".
.
Подробнее читайте на yaplakal.com ...
